Медицина и здоровье

Заместитель министра здравоохранения РФ Олег Салагай не поддержал предложенный Национальной медицинской палатой проект поправок в законодательство относительно расширения прав родственников по доступу к врачебной тайне. Речь идет о предоставлении медицинским учреждением документации после смерти пациента его близким. Тема обсуждалась 12 февраля во время «круглого стола» «Защита жизни и здоровья пациентов и медицинских работников», организованного Общероссийским народным фронтом.

Олег Салагай | Фото: Олега Кирюшкина

Проект поправок в ст.13 закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» подготовлен экспертами ОНФ. В нем говорится, что после смерти человека допускается доступ к сведениям, составляющим врачебную тайну, близким родственникам: супругам, родителям, детям, усыновителям, родным братьям и сестрам, дедушкам, бабушкам, внукам. Информацию предлагалось предоставлять по письменному заявлению, если гражданин при жизни не запретил разглашать эти сведения о нем.

«Медицинская информация принадлежит человеку, который обращается в медицинскую организацию. Если мы говорим о посмертном предоставлении информации, то природа информации одинакова: она не может наследоваться, она не может передаваться без согласия самого пациента. Конструкция статьи 13 говорит, что эта информация передается всегда с согласия самого пациента за исключением особых случаев. Закон предполагает презумпцию несогласия человека относительно разглашения сведений, составляющих врачебную тайну. Предлагаемая реализация закладывает противоречия в статью 13, в первой части тогда получится презумпция несогласия, а в части 3 презумпция согласия на посмертное разглашение этой информации», – уточнил Олег Салагай.

По его словам, аналогичный законопроект уже рассматривался в рамках шестого созыва Госдумы и получил отрицательный отзыв правительства. «Рассматривая корректировку статьи 13, мы с вами должны помнить о фундаментальности этого права и что предоставление информации без согласия самого пациента должно иметь исключительно веские основания: в защите самого пациента или других лиц», – подчеркнул он. Особые случаи, действия, направленные на защиту интересов пациента или других лиц: когда есть опасность распространения тяжелых заболеваний или необходимость защиты интересов пациента со стороны органов государственного контроля.

По мнению экспертов НМП, расширение доступа к врачебной тайне позволило бы снизить число обращений граждан в правоохранительные органы с требованиями о возбуждении уголовных дел. Сегодня родственники пациента имеют право получить копии медицинских документов, только если он подписал согласие на разглашение этих сведений родным. Если пациент сделать этого не успел, доступ к этой информации закрыт. И единственным вариантом ее получить остается обращение в правоохранительные органы, которые изымают медицинскую документацию у медучреждения в ходе расследования.

По данным Следственного комитета РФ, в 2017 г. гражданами было подано 6050 заявлений о возбуждении уголовного дела в связи с оказанием медицинской помощи (удовлетворены 1791), за 9 месяцев 2018 г. – 4868 заявлений, возбуждены 1557 уголовных дел. «Две трети – это обращения, которые не имели оснований для возбуждения уголовного дела. Это происходит потому, что больница не вправе предоставить пациенту документацию. Он мог бы получить ее, пройти консультацию у другого доктора, которому он доверяет, обратиться за проведением независимой медицинской экспертизы. Таким образом, мы могли бы снизить криминализацию всего этого процесса», – считает руководитель юридической службы НМП Лилия Айдахова.

Сопредседатель регионального штаба ОНФ в Новосибирской области, председатель Новосибирской областной ассоциации врачей Сергей Дорофеев высказался за сохранение статус-кво с целью предупреждения злоупотреблений со стороны родственников: «Лично я, как человек, категорически против, чтобы обо мне кто-нибудь что-нибудь узнал потом. Скажу больше: иногда хотят узнать в корыстных целях, в том числе ближайшие родственники. Мы не знаем, почему люди пошли в Следственный комитет. Это право каждого человека. Но реконструировать из-за этого наше общее право категорически нельзя».